Прислано в ватсап by @monzza мною сюда скопировано, так и перетаскаем все хорошее из месенджеров в теплый и ламповый форум – Стояли раз отрядом на Алакуле. А лето, жара…. Ну, упросили меня мои студенты съездить искупаться на новый бережок; то ли галька там помельче, толь водица потеплее, - уже не вспомню. Приехали, значит, на берег, - полный «пазик» практикантов. Они, ясное дело, разом в воду все, а я уже не в том статусе был, чтоб с ними плескаться. Взял удилишко, устроился на впадении ручья. Ловлю, значит. А пескарь там сами знаете какой, - во! Вообще-то по науке губачом он именуется, да кому до этого дело... прямо базельский сервелат, а не пескарь, короче говоря. Уха из него превосходная…. Ну так вот, наловил я их с десятка два, да на ребятишек своих поглядываю. И тут удилишко моё, стеклопластиковое, с рогульки как сиганёт – только-только успел за комель схватить. И так его гнёт, и эдак, - едва успеваю лесу с катушки стравливать. Метров десять отдал, должно быть, а рыба всё не уймётся никак. Кое-как завёл её в ручей, аки субмарину в мокрые доки, - вода в ручье премутненькая, рыба и успокоилась. Смотрю, - маринка! Я её за холку едва взять смог, толстенная! В ведро бросил, - так она в него кое-как поместилась…. Ага, думаю, - попёрло! Червяка свежего цепляю, кидаю туда же, жду. И вдруг краем уха слышу, - стук какой-то за спиной. Поворачиваюсь и вижу, - ведро на боку лежит, а рядом - пеликан, и рыбину мою заглатывает. Хвост изо рта едва торчит. А пеликан этот на берегу будто прописался, - то ли подранок был, то ли ещё что, да к людям крепко привязался. Я ведь ему пескарей поначалу бросал, - так не брал, шельма. Я к нему – а тот пасть захлопнул, и хотел было стрекача задать, да рыбина тяжёлая, перевешивает…. В общем, упал пеликан на гальку и лежит, а маринка моя в мешке у него бьётся. А тот всё одной стороной головы на меня таращится, - глуповато, дружелюбно так... Ну, думаю, амба. У меня уже было план выработался, - маринку эту подсолить да на лозу в теньке подвесить, чтоб потом с Палычем под «текелийское» оприходовать, как ребятишки по палаткам расползутся; а тут такая напасть. В общем, сгрёб я этого пеликана в охапку и давай трясти, - а вдруг маринка моя вывалится. Не пускает, ни в какую…. И тут позади меня голос: «А чем это вы здесь, Борис Леонидович, занимаетесь?». Поворачиваюсь, - хуже не придумаешь. Студент мой, притом из самых бестолковых - всё-то ему реликтовая чайка в каждом молодом хохотуне мерещилась, - стоит и зыркает так нагло. И пеликан мой на него с надеждою косится. - Санька, говорю, тут какое дело, - и объясняю ситуацию. А ну, думаю, как подсобит, - парень он сноровистый, даром что в науке бестолочь. Не-а. - Вы птицу-то мучать перестаньте, - говорит, - для специалиста вашей величины подобное поведение просто недопустимо. Я аж опешил от такой наглости. - Да ты чего, Санька, - говорю, - совсем нюх потерял? Подсобил бы лучше! А тот мне: - Умейте проигрывать, товарищ Левинскас. Вам ли не знать, что хорошее имя дороже любой рыбины стоит. Ну и что мне оставалось делать? Оставил я этого пеликана и красный, как рак, - ещё бы, от такого-то молокососа по морде отхватить, - потопал со своим ведёрком восвояси. Маринку на том месте я больше не ловил, хоть и пробовал неоднократно; ну, а Николай Павлович разбился в следующем году на мотоцикле. Короче говоря, так мы с ним «законной закусью» и не закусили….
