Брать или не брать?

Верх падения

Ах, какие были летние рассветы на лесной речке Комарице! И какие водились в ней лини златочешуйные… В середине лета они клевали на удочку задолго до восхода, на самом темнозорье. Правда, при обязательном условии — если с вечера в омут бросить горсть распаренного овса.
Я приезжал туда по лугам на велосипеде. В сумерках трава обдавалась полноводной росой, дергачи в кустах наперебой драли глотки. Я спускался с берега к самой воде, от которой тянуло парным туманом, и бросал в дымящийся омут теплые разбухшие зерна. Зарницы начинали молча вспыхивать за лесом.

Душистую летнюю ночь приходилось коротать тут же на берегу. Сперва я палил небольшой костерок-теплинку и пил чай, настоянный на смородиновом листе. Потом завертывался в старый брезентовый плащ и ложился возле меркнувшего огня тут же на берегу, прямо на траве. А название речке мудрые предки дали, надо признать, поделом.

Плотно укутываешься плащом, но сначала все-таки пытаешься оставить дырочку для дыхания. Очень скоро в нее врывался свирепый долгонос и начинал грозно ныть в темноте над ухом. Приходилось вскакивать, разбрасывая плащ по сторонам, размахивая им, разгонять невидимое звенящее облако комарья и быстро завертываться снова. Улегся, закутался как можно плотнее. Дышать под брезентом душно, от росы плащ отсырел. Поверху снуют и тычут острыми пиками бесчисленные насекомины, зудят, ноют совсем рядом, злятся, что не могут проткнуть плотный брезент. Все-таки молодой сон берет свое. Но только задремал, снова внутрь каким-то образом пробирается отчаянный копьеносец и с лихим кличем расправляет крылья. И я снова вскакиваю как ужаленный, снова размахиваю над головой плащом.

Зато, какие наступали зори!..

Перед самым рассветом выбираешься на свежий воздух, в голове смутно, но несколько глубоких вздохов и приседаний снимают тяжесть и разгоняют ознобную дрожь. Разматываю удочки. Бульк! По сонной воде разошелся круг от упавшего грузила, поплавок побежал, побежал — поплыл и успокоился на дымящейся глади. И какие ловились лини!.. А утром иволги свистели мне в светлой березовой листве, били перепела в лугах, травы пахли душисто, как парное молоко.

И так становилось обидно, что я всю эту радость пряного утра должен вдохнуть один! Ведь мне ее слишком много на одного, хочется поделиться с дорогими людьми. А жена и сын мучаются в душных городских спальнях и ничего этого не видят, такой радости не испытывают… И я стал уговаривать жену поехать на речку с ночевкой.

Нет-нет-нет! Ты что? Там комары, сыро, холодно…

Летом холодно?!

Нет-нет!.. Мне и одеться не во что.

Не знаю, какой змий-искуситель внутренним голосом шепнул мне, — я купил ей прекрасную туристскую куртку. Ах, какая куртка! Какие-то золотые (совершенно ненужные) пуговицы, на карманах молнии, и вся обшита цветным кантом, и общий тон оказался как раз ей к лицу. Красавица куртка, просто невозможно не надеть! Но по городу в ней ходить не с руки… Пришлось жене ехать со мной на рыбалку.

Понятное дело, на Комарицу я их не повез, выбрал речку открытую, с песчаными берегами. Интересной ловли на ней не ждал, зато днем можно было купаться и загорать — чтобы только им понравилось. Подумав, на всякий случай попросил у приятеля палатку. Самодельная была, примитивный шалашик без дна.

В общем, все обошлось прекрасно. Купались, загорали, собирали цветы, слушали свист иволги. Но ведь не бывает таких речек, на которых нет ни единого комарика! Крутилось их там штук пять-десятъ, ну… полсотни.

Поедем еще? — спросил я дома.

Нет уж, с меня хватит. Пока спала, все губы искусали, — неожиданно услышал – ответ.

Действительно, один провокатор ухитрился проникнуть в палатку и, конечно, отыскал самое сочное место.

И я всю ночь мерзла…

Как можно мерзнуть в такую душную ночь?

Не знаю как. А я всю ночь дрожала.

Вопрос, как говорится, встал на принцип. Пришлось мне купить настоящую палатку с полом и двойными застежками. Еще подумав, я поднатужился и приобрел ватный спальный мешок.

Поехали с ночевкой. Вечером плотно закрыли двери, сын светил по углам электрическим фонарем, а мы яростно набрасывались на попадавших в луч комариков. Всех кровопийцев уничтожили, не спали, а царствовали, царили — как дома!

—Только под боками жестко, все косточки болят, — пожаловалась она наутро.

И еще оказалось, что в брезентовой палатке невозможно читать днем. На солнце палит, в тени под деревьями мухи и слепни, а у нашего парусинового домика так накаляет лучами крышу, что внутри, будто в духовке. Через некоторое время у нас появились: новая импортная палатка с двойным тентом, в которой не жарко на солнце; надувные матрацы и насос к ним; электрический фонарь с аккумулятором; канистра для воды, чтобы не бегать всякий раз с котелком к реке; по три комплекта одежды — в дорогу, для рыбалки и запасной на случай дождя. И многое всякое разное. Даже по две ложки на каждого стали возить: деревянные для экзотики и металлические на случай, если ненароком наступишь на ритуальную деревянную.

Сами понимаете, если все это тащить на себе, то получились бы неприподъемные рюкзаки — не отдых, а мучительный, каторжный труд. Но к тому времени мы уже приобрели мотоцикл с коляской. А механические колеса предоставляют такие возможности! Стало не обязательно думать: тяжела ли вещь, много ли места занимает в рюкзаке, можно ли обойтись без нее? Одно дело носимый вариант оборудования, другое — возимый.

Довольно мучиться в низкой палаточке, — сгорбившись в темноте, словно первобытные люди в пещере! Долой пещерный образ жизни! Теперь у нас не палатка—дом с прихожей и гостиной, в которой размещаются дорожный столик и стулья, в которой жить можно в полный рост. Правда, у нового синтетического жилища вызывающе оранжевый цвет, и раньше я, скромный рыболов, с презрением прошел бы мимо таких туристов-горожан. Ватный спальник перешел к подросшему сыну, а жене я раздобыл дефицит из верблюжьей шерсти. Не спальник — космический скафандр, который не понимает, что такое наружная температура. Будь за бортом минус тридцать или плюс пятьдесят — внутри всегда свой ровный микроклимат. Чудо!

И туристский примус „шмель» — чудо. Керосиновый ревет с такой силой, будто живешь не в палатке, а в аэропорту. „Шмель» же тихонько фырчит голубым спиртовым пламенем двух конфорок, мгновенно варит и верно греет в непогоду. Вершина туристской техники. И копоти от него не видно, только что ест глаза и во рту горько, но можно перетерпеть.

Конечно, груза теперь куда больше набирается. За три ходки ношу из квартиры в машину (сами понимаете, мотоцикл нас уже устроить не мог). Но тоже не беда: хоть какая-то физическая нагрузка, а то все за рулем. А на реплики соседей („Сразу видно — настоящие таежники!») можно отшучиваться: мол, эвенкам для кочевки требуется по пятнадцати оленей на семью, а мы все впихиваем в один „Запорожец» с багажником на крыше.

Если глянуть на наш стан выходного дня со стороны, то увидишь уютненько расположившееся на берегу реки небольшое поместье, по крайней мере, усадьбу однодворца-единоличника. В тени под деревьями стоит укрытый тентом автомобиль. Рядом расчищена площадка для хоромов — этакого небольшого дворца из ярко-оранжевой синтетики, обнесенного неглубоким рвом (с противопожарной целью). Между стволами раскинуты антенны и веревки с развешенной одеждой. Кострище оборудовано прочным металлическим таганом, на котором можно зажарить целого быка. Рядом — чурка, в нее воткнут топор; тут же одноручная пила, куча дров. Чуть дальше стол и стулья вокруг—летняя трапезная. На случай непогоды есть столовая под крышей. У берега на волне покачивается резиновая шхуна. Всюду канистры, ведра, лопаты, домкраты, насосы. Я же сказал: целое хозяйство. И мне надо помнить, куда что положить, что достать или убрать. Свертывание и развертывание лагеря занимает полдня — многовато, конечно.

Но настоящая беда в другом: линей я давно уже не ловлю. Есть у меня самые изысканные снасти, верный прикорм и нужные насадки. Да только привередливая рыба клюет лишь на темной заре, задолго до восхода. С вечера я все готовлю и раскладываю на берегу, как положено. А самую зорьку… почти всегда просыпаю — разнежишься в теплом спальнике на мягком матраце. Всю ночь, кажется, думаю, как бы не проспать зорьку! И просыпаю. В понедельник друзья расспрашивают: как порыбачил? «А — махнешь рукой.— Рыбы-то все меньше становится, сами знаете…» Не станешь ведь признаваться, что самое темнозорье прохрапел и вылез, когда солнце припекло.

—Ты, папуля, и ухой нас кормить перестал, — смеясь, упрекнула жена. — Опять проспал. Раз не можешь, брал бы будильник.

А ведь идея! Я про себя усмехнулся, представив, как бы раньше отнесся к сообщению, что некий рыболов берет на речку будильник (а заодно пижаму с тапочками)… Помер бы со смеху! Но то было раньше, а теперь времена другие — век научно-технического прогресса. У каждого школьника в ранце ЭВМ. А будильник всего-то примитивный механизм на уровне первого железного плуга — чего же смущаться!

И вот я лежу в палатке, под ухом постукивает прибор времени. Жена и сын рядом дышат глубоко и размеренно, а я не могу уснуть. Тик-так, тик-так — так-то вот… И случилось мне в тот час откровение.

Каким я когда-то был! Как молодой лось! Здоровый, сильный, вольный. Где лег, тут и лежка. Ел впроголодь (горбушка за пазухой), спал впрохолодь. Перед рассветом задрог — вскочил: здравствуй, зорька! А как же? Не промокнешь — не поймаешь, не продрогнешь — не видать тебе линя златочешуйного! Ведь было, было! Вспоминалось, как отец когда-то мечтательно говорил:

—Эх, скорее бы на речку да чаю с дымком попить!

Чай с душистым таловым романтическим дымком — какая прелесть! Зачем же я сюда приехал из душной городской квартиры?! Приехал отдохнуть, подышать чистым воздухом, поработать увядающими мышцами, поймать золотистого линя — золотую мечту желаний. И ведь было, было! А теперь как я низко пал! Была молодая трава под боком или душистое сено — теперь едкая резина. Было звездное небо над головой — стало два слоя капрона. Была заповедная тишина вокруг — теперь часовой механизм всю ночь долбит в ухо. Дышу бензиновым чадом, ем до пресыщения (на вольном воздухе такой аппетит!). Бог ты мой! Ну, зудел один комарик под плащом — как прекрасно! Забыл, какое оно, ядреное чувство голода в здоровом поработавшем организме.

И как же я докатился до жизни подобной? Ах, женщины, женщины, что вы с нами делаете! Обволакиваете ласками, мягкостью, удобствами… Где теперь тот молодой лось! От чего уехал из города, к тому же и приехал. Тот же коварный комфорт, лишающий необходимости проявлять собственную силу, волю и выносливость…

Нет! Не дамся, не поддамся. Назад — к топору и костру, к пешему ходу и святым зорям! Не сдамся, пока еще есть силы сопротивляться. Примусу проклятому, теплому спальнику, изобилию, мягкой резине, да и машине, всей коварно окружающей меня технике — не пойду в плен! Пока еще могу.

Но как быть с женой?

 

пункты 2.5 и 2.9 по вам плачут...

за это

 

ну на рыбалку наверное и не надо брать. на пикники - да. а рыбалка/охота это что-то типа того:


где от них (от жен) как раз и отдыхают

 

А мне понятна тема и настроения Курта
В погоне за комфортом мы превращаем отдых-рыбалку-охоту в филиал квартиры.

 

Один фиг на месяц не закроют Да и не писать же словами что я .... в шоке! Обычно флеим ,а тут такой рассказ что задушу берёт. И к стати многое напоминает.

Если по теме: по сей день стараюсь брать с собой минимум шмуток,еды и разных ништяков таких как палатки,тенты и т.д. Да и на снасти особо не заморачиваюсь.
Конечно когда едем именно отдохнуть, то тогда и шашлыки-пряники и навесы,столы,стулья...

 

рассказ не мой. я ж писал, что он был напечатан в "Рыболов-спортсмен" в лохматом году

с тех пор постоянно в памяти

 

Вспоминаю свое детство, когда мы в кабине даймана соседа ехали на Капчагай на залив после моста и стоянки, а в шаланде рюкзачки. Потом, став немного постарше, мы пешочком, выйдя из автобуса, топали на Или на неперегороженные еще плесы. И всё помещалось в рюкзачки! Реально, больше времени рыбалке посвящали.
Помню как в темноте на газоне нового автовокзала раскладывали рыбу на дележку, и как нас поймали менты с этим. :D
Отпустили. После этого мама мне обалденно потушила рыбу с овощами в казане и хвалила за улов. Такое не забывается.
Помню, как возвращались домой на товарняке на платформах с щебенкой :D . Денег на автобус не было. Аж по 2 рубля с рыла. Прыгали на паровоз на запасных путях где-то за элеватором, щас точно уже не помню.

 

ездили на Чу на копейке или на семерке. самый большой объем занимали намороженные бутылки со льдом и кошма, в которую были завернуты. брали ессно и водку, но не всегда допивали (один раз взяли пузырь и привезли недопитый).
сразу по приезду бросались на берег блеснить. ну а чо, лагеря-то как такового не было. были два спальника и одеяло, которые стелились на землю и лежа на них ели, чистили овощи и готовили поесть.
помню уходил с рюкзаком недалеко от лагеря (было слышно как наши там общаются). ловил щуку так, что хотелось пить, но не мог даже бросить спин и взять из рюкзака фляжку. не отзывался даж на призывы пожрать

а щас.... 400 км, водка с устатку, утренний сон, обеденные изыски с города. а то и баран на охоту иль рыбалку

и пузо! растущее пузо!

 

Всегда ездил с отцом на машине.
С тех давних пор добавились только складные столы со стульями да фонари долгоиграющие. На земле кушать не удобно. Да и вечером посидеть фонари помогают.
Всё остальное точно такое же, палатка всегда была (давно была польская), кошма, спальники, сковородке лет 30,
Всё остальное блажь.
Пуза нет.
Скажу рецепт отсутствия пуза. Отец научил. Пресс всегда должен быть напряженным и держать форму. Отпустишь - вылезет пузо.

 

Тьфу блин , точно. Разочаровался я...
Помню на влисепедах ездили на Или за дачи. Расстояние около 10км. Потом ещё по спуску на себе тащили велик и рюкзак с карасями(ну если повезёт с жерехами и сазанами). Причем с регулярной постоянностью. И не в напряг же было...
Прошедшей зимой решил восстановить велик Урал и поехать на З\О к бате. Туда то я доехал(точнее дошел) А вот обратно.... Короче велик до сих пор там валяется

 

если время останется


ЗЫ: или дома, с комфортом

на вашей крайней фотке видел раскладушку. я помню сколько е%ли было у нас с ее раскладыванием. мочишь, тянешь, нужен балонный ключ etc...
а вот я и на земле сплю нормально

 

А вот насчет лишенцев ты сильно огорчил, Костя. Не в бояне дело, а в мозгах наших. И Курт и Олег правы. Чё, они напоминают лишенцев? Я полдетства и всю юность и часть молодости провел в походах, о чем ни капли не жалею. А кого-то вывезли когда-то на машине и показали речку. А внутри он как был матрасником и кишкодуем, так им и останется. Потребителем от природы, такое мое мнение.

 

итак, мы разделились на два лагеря - лишенцы спартанцы и кто? холеные товарищи? не могу одним словом охарактеризовать. ничо в голову не приходит

 

не понимаю я ваших аллегорий.

придумайте лучше название противникам спартанского отдыха

 

Зажравшиеся? Шутка

К стати, в наше компашки рыбаков, когда мы не берём с собой ничего, начинается звиздежь по поводу: надо было брать это,это ,это, а ещё вот это... А при следующем выезде на вопрос будем ли брать это,это,это... все как один говорят: мы же не на курорт едем!!!